Последние несколько десятилетий российское библиотечное сообщество активно обсуждает перспективы библиотечного строительства. Одной из краеугольных тем данной дискуссии является природа библиотечного социального института. Может ли библиотечное дело сохраниться в том виде, в котором оно возникло и  существовало до последнего времени, либо оно должно кардинально поменяться? Единого мнения не существует. Новая цивилизационная ступень, пишет главный идеолог кардинальной трансформации библиотечного дела В. К. Степанов, требует от всех социальных институтов, включая библиотеки, изменения направлений и форм работы, если они хотят сохранить собственную роль и значение [1, с. 383]. Что же такое в свете данных рассуждений социальный институт и как он формируется?

Как известно социальный институт это исторически сложившиеся или созданная целенаправленными усилиями людей форма организации совместной жизнедеятельности. Одной из основных его функций является поддержание целостности общественной системы. Считается, что с одной стороны, социальные институты возникают в ответ на общественную потребность, но с другой стороны, этот процесс может находиться под влиянием определенных социальных групп, в первую очередь властных, которые формируют правила и нормы взаимодействия в рамках определенной сферы деятельности. Т.е. он может формироваться как населением «снизу», так и «сверху» властью. История библиотечного дела свидетельствует о том, что библиотечный социальный институт формировался одновременно по двум направлениям; «сверху» государственной и религиозной властью, и «снизу» в структуре книжного дела, досуговых и иных учреждений. В рамках первого государственного направления библиотечное дело развивалось как инструмент управления в сфере культуры, науки, образования и просвещения, включая идеологическое. Технологически управление осуществлялось посредством организации властью руководства библиотечным чтением. В основе этого феномена лежит природа чтения, которая, как отмечает ряд современных исследователей, имеет множественные политические и социальные импликации (следствия) и собственно чтение лежит при истоке политического как такового [2]. Что касается второго направления, условно назовем его общественным, то его продуцировали издательские и книготорговые коммерческие учреждения, как одну из форм маркетингового продвижения книг через их «прокат», а также локальные сообщества и досуговые учреждения, организуя для себя и за свой счет, так называемое, досуговое чтение. Отталкиваясь от этих теоретических представлений, мы полагаем, что в основе каждой национальной модели библиотечного строительства лежит уникальное комбинация двух данных направлений библиотечного строительства.

История отечественного библиотечного дела позволяет выделить несколько таковых моделей. Первая из них, условно назовем ее дореволюционную, действовала с XVIII – по начало XX вв. В ее основе была положена идея монархического управления через просвещение подданных. Наиболее ярко она была озвучена историком и публицистом М. И. Антоновским (1759–1816). Премудрая Российская Монархиня, Екатерина II Великая, пишет он в «Начертании Российско-императорской открытой библиотеки», прилагая неусыпное матернее попечение о приведении всех частей государственных состояний в надлежащее устройство и порядок, через введение истинного просвещения и искоренения с мудрой короткостью предубеждения умов и вкравшиеся злоупотребления, как в самое народное воспитание, так и в обычаи, становившиеся уже почти непреложным правилом образа мыслей и поведения, не оставила обратить прозорливое внимания своего и на тот, не достававший еще в России источник народного просвещения, который составляют публичные государственные библиотеки или открытые для всех книгохранилища» [Цит. по: 3,  с. 44]. Несмотря на всю витиеватость высказывания из него явствует идея библиотечного чтения как инструмента просвещения и воспитания подданных ее императорского величества. В дальнейшем эта идея уточнялась и конкретизировалась, однако ее нацеленность на управление и развитие через просвещение оставалась доминирующей. Так в Правилах для посетителей императорской публичной библиотеки (1851): «Императорская публичная библиотека, имея главнейшей целью содействовать ученым общеполезным трудам, а не легкому чтению (выделено нами), выдает посетителям романы, повести и отдельные драматические сочинения на новейших языках не иначе как в виде изъятия и только по особому и на особых уважениях основанному разрешению директора» [Цит. по: 3 с. 250]. Со временем она нашла общественную поддержку. «Книга есть жизнь нашего времени, рассуждает В. Г. Белинский о детском чтении, – В ней все нуждаются – и старые и молодые, и деловые, и ничего не делающие; дети – также. Все дело в выборе книг для них, и мы первые согласны, что читать дурно выбранные книги для них и хуже и вреднее, чем ничего ни читать: первое зло – положительное, второе – только отрицательное» [4, Т. 4, с. 85]. То, что В. Г. Белинский обращается к детям, не меняет общий характер его высказывания: чтение признавалось полезным только тогда, когда оно носило целенаправленный, управляемый характер. В рамках данной модели властью создавались национальные библиотеки (Императорская публичная библиотека и др.), библиотеки государственных учреждений и ведомств, учебных заведений. К этому же типу библиотек можно отнести церковные библиотеки, а также библиотеки политических партий. Что касается библиотечного строительства «снизу», то досуговое чтение развивалось за счет средств книготорговцев, создающих библиотеки при книжных лавках, а также трудами земств и отдельных меценатов. Резюмируя можно сказать, что дореволюционная модель библиотечного дела была преимущественно государственно-управленческой с отдельными элементами общественных библиотек, ориентированных на досуговую деятельность. Каковы же итоги деятельности данной модели? Вычленить конкретные результаты достаточно сложно, однако апеллируя к косвенным показателям можно сказать, что в рамках ее реализации были созданы условия для развития русская литература и отечественная наука, получившие общемировое признание; сформировались условия для организации политической и культурной жизни российского общества. К этому стоит добавить тот факт, что были заложены основы начального обучения населения. В первую очередь это относилось к сословиям дворян, чиновников и духовенства: уровень грамотности тех, из них, кто был старше 10 лет, достигал почти 90%. [5, с. 23].

Октябрьская революция 1917 г., ставшая переломным событием в нашей стране, привела к формированию новой полностью государственной советской модели библиотечного дела. В ее основе лежали идеи развития путем формирования нового общества и воспитания советского человека. Нам надо, подчеркивала Н. К. Крупская во второй половине 1930-х гг., строить свою, по сути дела другого типа библиотеку, другую систему взять, гораздо более актуальную и соответствующую нашему социалистическому строю [6, Т. 8, с. 629]. Во второй половине ХХ столетия к политическому просвещению населения добавилась задачи развития на основе научно-технического прогресса. Библиотека как социальный институт, отмечалось в конце 1980-х гг., осуществляет идеологические, культурно-просветительные и научно-информационные функции, содействуя ускорению социально-экономического развития страны [7 с. 8]. Библиотечное строительство было направлено на 1) создание в стране единой государственной библиотечной сети, охватывающие все типы и виды библиотек, включая публичные и 2) развитие технологий управления библиотечным чтением. Досуговое чтение рассматривалось как сопутствующее и развивалось по остаточному принципу. В качестве ключевых итогов данной советской государственной модели можно назвать следующие результаты. Во-первых, создание условий и участие в интенсификации развития советской науки, литературы и культуры. Во-вторых, индустриализация страны, результатом чего стали достижения в военно-промышленной и космической отрасли, а также создание ядерного щита страны. В третьих – это создание одной из самых мощных в мире систем образования. Однако в советской государственной модели имелись недостатки, связанные в первую очередь с догматическим отношением к марксизму-ленинизму, с отказом от его развития и как следствие дискредитация идей социалистического развития и прогресса. Идеи потребления, причем зачастую в достаточно вульгарной форме, стали выходить на первый план. Эти процессы сопровождались ограничениями в области потребления, что вело к дефициту отдельных литературных произведений и как следствие рост цен на них в букинистической торговле. Данная ситуация была описана Андреем Вознесенским в стихотворении «Книжный бум»: / Страна поэтами богата, / но должен инженер копить / в размере чуть ли не зарплаты, / чтобы Ахматову купить /. В условиях деградации идеологической сферы и книжного дефицита интереса к библиотекам ним со стороны власти и населения стал снижаться.

Квинтэссенцией данного кризиса стали события начала 1990-х гг., приведшие к отказу от советской модели государственности и его институтов, включая библиотечное дел. Идеи построения коммунистического общества, были замещены идеями либерализма, которые со временем приняли форму неолиберального фундаментализма или «либерального фашизма» [8]. Специфической чертой данной идеологии является избирательное использование таких основных либеральных понятий как общечеловеческие ценности, права человека и т.д. в качестве инструмента борьбы за власть.

Практически сразу после распада СССР началось активное строительство новой постсоветской модели библиотечного дела, ориентированное на второе (общественное) направление библиотечного строительства. Оно началось с разгосударствления библиотечного дела, его передачи на низовые региональный и  муниципальный уровни, а также путем замещения управления библиотечным чтением деятельностью по предоставлению и продвижению разнообразных информационных услуг по доступу к мировому культурному наследию. Переход на новые информационно-телекоммуникационные технологии стал методологической мифологемой постсоветской модели, в рамках которой сформировалось мнение в том, что данный переход обеспечит получение информации через интернет, который в купе с открытым доступом, заместит традиционные библиотеки с их морально и физически «устаревшими» фондами, в основе которых лежит традиционная книга. Сразу отметим, что методологически данная мифологема опирается на книговедческие представления о библиотеке как посреднике, обеспечивающим общественное пользование книгами. Как мы указали выше библиотечная деятельность издательских и книготорговых организаций, обеспечивающих «прокат» книг с исторической точки зрения не оказывала существенного влияние на вектор библиотечного строительства.

Начиная с 2010-х гг. стала активно продвигаться идея превращения библиотек в так называемое «третье место», предоставляющее свои площади для общения и совместной деятельности. На законодательном уровне многие их этих положений были закреплены в «Стратегии развития библиотечного дела в РФ на период до 2030 г.» [9]. Так в качестве одних из принципов библиотечного строительства в ней обозначено сохранение и развитие библиотек как площадок офлайн коммуникаций. При этом назначение библиотек предлагается свести к предоставлению ими мест (площадок) для реализации государственных программ Российской Федерации и сервисов. Каковы результаты функционирования данной модели библиотечного дела? Очевидно, что полноценный ответ еще предстоит дать, однако уже сегодня можно констатировать существенное снижение интереса к чтению и книге, а в социальном плане постепенную утрату контроля над национальным культурным и информационным пространством. Нам представляется, что постсоветская модель библиотечного дела, полностью дискредитировала себя [10-11] и необходим переход к новой государственно-общественной модели развития.

События, связанные с проведением Россий военной специальной операции на Украине и реакция на нее со стороны так называемого «свободного мира», разрушили последние иллюзии по отношению к «западным ценностям». Возвращение суверенитета над национальным информационным и культурным пространством, переход от общества потребления к развитию и прогрессу, продвижение в мире идей справедливого устройства – вот те задачи, решение которых, по нашему мнению, должны быть положены в основу данной государственно-общественной модели библиотечного дела. Отвечая на поставленный вначале статьи вопрос подчеркнем, что социальная природа отечественного библиотечного института должна быть восстановлена в рамках новой модели. При этом технологии библиотечной работы, безусловно, должны быть адаптированы под новые информационно-телекоммуникационные технологии. В этом случае перед профессиональным библиотечным сообществом и библиотечной наукой стоит задача разработки новой концепции отечественного библиотечного дела, учитывающей: 1) социальную природу библиотечного дела; 2) исторический опыт российского и советского библиотечного строительства, а также 3) новые возможности современных технологий.

Список источников

1. 1. Степанов, В. К. Библиотеки в 2020 году: уроки пандемии // Румянцевские чтения- 2021 : материалы межд. науч.-практ. конф. (21-23 апреля 2021) В 2-х частях. Москва: Пашков дом, 2021. Ч. 2. С. 380-385.
2. 2. Гуревич Е. Б. Междисциплинарные исследования чтения в исторической ретроспективе / Е. Б. Гуревич, Л. В. Зимина // Известия высших учебных заведений. Проблемы полиграфии и издательского дела. 2012. № 3. С. 79–93.
3. 3. Грин Ц. И. Публичная библиотека глазами современников (1795–1917) : хрестоматия / Ц. И. Грин, А.М. Третьяк. Санкт-Петербург, 1998. 694 с.
4. 4. Белинский, В. Г. Полное собрание сочинений в 13 т. Москва: изд-во «Академии наук СССР», 1953—1959.
5. 5. Население России в XX веке. В 3-х т. Т.1. Москва : РОСПЭН, 2000. 463 с.
6. 6. Крупская, Н. К. Педагогические сочинения : В 10 т. / под ред. Н. К. Гончарова [и др.] ; Акад. пед. наук РСФСР, Ин-т теории и истории педагогов. Москва : Изд-во Акад. пед. наук, 1957-1963. 11 т.
7. 7. Рыжкова, Н. А. Состояние и развитие библиотечного дела в РСФСР // Сов. библиотековедение. 1987. № 4. С. 8—17.
8. 8. Голдберг, Дж. Либеральный фашизм: пер. с англ. / Дж. Голдберг. Москва: Рид Групп, 2012. 512 с.
9. 9. Стратегия развития библиотечного дела в РФ на период до 2030 г. Утверждена Распоряжением Правительства РФ от 13.03.2021 №608-р [электронный ресурс] URL : http://static.government.ru/media/files/NFWPpXpAAAEbPW60HiZiDvdZZ8AcSNuu.pdf (дата обращения 10.02.20220).
10. 10. Плешкевич Е. А. Спасут ли отечественную библиотеку станки для резки металла // Науч. и тех. б-ки. 2019. № 8. С. 90–98.
11. 11. Плешкевич Е. А. К вопросу о кризисе отечественного библиотечного дела: есть ли свет в конце туннеля? // Библиосфера. 2019. № 3. С. 27–34.

Сведения об авторе

Плешкевич Евгений Александрович - доктор педагогических наук, доцент, Государственная публичная научно-техническая библиотека Сибирского отделения Российской академии наук (Новосибирск), главный научный сотрудник 

Рецензент

Лопатина Наталья Викторовна - доктор педагогических наук, профессор, главный редактор электронного научного журнала "Культура: теория и практика"