Московская валторновая школа еще полвека назад была одной из ведущих как в нашей стране, так и за рубежом. Она имела   свои уникальные черты и особенности, ее представители одерживали победы в ведущих международных конкурсах. Валторнисты, получившие образование в Московской консерватории, ценились во всем мире и занимали ведущие места в престижных оркестрах.К сожалению, на сегодняшний день отечественное валторновое исполнительство не может гордиться такими же выдающимися успехами. В кризисном состоянии находится и валторновая исполнительско-педагогическая школа. Для того, чтобы развивать современную методику подготовки успешныхвалторнистов, необходимо сохранять лучшие традиций отечественной валторновой школы, изучать исполнительский и педагогический опыт выдающихся её представителей, не растерять в процессе  реформирования уникальные особенности российского валторнового исполнительства.В этом плане важно вспомнить имена знаменитых валторнистов, заложивших исполнительские и педагогические традиции Московской валторновой школы.

 Становление и развитие Московской валторновой школы имеет свою интересную историю, в процессе её развития складываются свои оригинальные черты. На формирование Московской школы оказало влияние много факторов, главным из которых являются индивидуальные особенности московских валторнистов.

    В московской консерватории под руководством  Н.Рубинштейна, первым педагогом по классу валторны стал артист Большого театра Максимилиан Бартольд, с этого момента начинается профессиональная подготовка валторнистов в Москве. Но поистине родоначальником Московской валторновой школы можно назвать Иосифа Сханильца (1860-1905). Он был известен как выдающийся валторнист и прекрасный педагог. Чех по национальности, он переехал в России в 22 года и стал солистом Большого театра. И.Сханилец занимал особое место в музыкальной среде Москвы, имел огромный авторитет и пользовался большим уважением со стороны критиков. Его влияние распространялось на взгляды и принципы исполнения на валторне. Эти принципы легли в основу Московской валторновой школы.«Это был артист такого значения, силы, что его может родить только целая эпоха», - писала о Сханильце музыкальная критика. В книге Ю. Усова «История отечественного исполнительства на духовых инструментах» стиль игры И. Сханильца характеризуется следующим образом: «Для него валторна была не медным инструментом, а какою-то живою силою, способной выразить буквально все его малейшие мысли художественные намерения. Он все играл espressivo, он ко всему применял рамку temporubato».

Одним из лучших учеников И. Сханильца стал Василий Никанорович Солодуев (1885-1968)  С 1903-1947 год был солистом Большого театра. Работал с такими выдающимися дирижерами как С. Рахманинов, В. Сук, С.Василенко, Н. Голованов. С 1943 года он ведет класс валторны на военно-дирижерском факультете Московской консерватории. С 1944 года – профессор, заведующий кафедрой духовых инструментов Института военных дирижеров. Так же он является авторомметодической литературы. Им были написаны«Практическое пособие по изучению гамм, интервалов, арпеджио», «Школы игры на валторне»,два сборника  пьес для валторны.

     В 1905 году класс валторны в Московской консерватории берет Фердинанд Эккерт, оказавший огромное влияние на становление педагогических традиций Московской школы. Его деятельность очень обширная, он работал в различных оркестрах. Играл в оркестре Большого театра 1895-1912, был военным капельмейстером, некоторое время работал дирижером частных театров, 1922-1934 был дирижером Московской оперетты. Был педагогом в московском филармоническом училище. Но главным местом, в котором он больше всего проработал и отдавал много сил, была Московская консерватория. Он возглавлял класс валторны с 1904-1941 год. За эти годы он взрастил целую плеяду великих валторнистов.

   Вот воспоминания одного из его учеников А. Янкелевича: «Меня встретил сам профессор. Это был коренастый человек, в пенсне, с подстриженными усиками. Одет был одет в офицерскую форму без погон (как потом узнал, Эккерт был военным капельмейстером). Фердинанд Фердинандович говорил на ломаном русском. Я рассказал профессору о цели своего прихода. Раздеться мне не предложили, в квартире, как и везде в Москве, было холодно. Тут же в передней профессор попросил меня сыграть. Помню, как я стал играть с листа его первый (очень трудный) концерт для валторны. Я был достаточно хорошо подготовлен и играл удачно. Фердинанд Фердинандович вовсю дирижировал. Вероятно, со стороны вся эта картина выглядела очень забавно. Профессор, похлопав меня по плечу, сказал, что берет в свой класс. Несмотря на трудный быт, Фердинанд Фердинандович всегда был подтянут, ходил на занятия очень аккуратно. Мы никогда не слышали, чтобы он жаловался на трудности тогдашней жизни, скорее он относился к ним с юмором.Занятия наши проходили живо и интересно. Концертмейстера постоянного у нас не было, аккомпанировал сам профессор, технически далеко не безукоризненно, но с большим темпераментом. При объяснении какой-нибудь музыкальной фразы он был немногословен, недостаточные знания русского языка, видимо, затрудняли его, поэтому Фердинанд Фердинандович прибегал к усиленной жестикуляции и с жаром пел, а мы, ученики, быстро понимали его».

В процессе преподавания Фердинанду Фердинандовичу помогла его большая исполнительская деятельность, за время которой он знакомился с многими известными музыкантами, работал с выдающимися дирижерами, играл в прекрасных оркестрах. Весь этот богатый багаж знаний он использовал и в педагогики. По словам М. Табакова, С. Розанова, работавших в оркестре вместе с Ф.Эккертом, это был валторнист виртуоз с отличной техникой, красивым звуком.Они говорили, что иногда его игра казалась излишне сдержанной, академичной, на это сказывалось влияние немецкой школы, при этом известно, что знаменитый «сигнал Зигфрида» он играл как никто другой.

    Работая со своими учениками, большое значение придавал технике исполнения. Особый метод его заключался в том, что в первоначальный периодобучения, когда отрабатывалось звукоизвлечение, он требовал беспрекословного выполнения указаний, ограничивался только краткими замечаниями, не поясняя цели своих требований. Это все было направленно на развитие у учащегося мягкого и красивого извлечения звука.

    Еще одной особенностью в его методики было то, что начиная с 3 курса консерватории, он стремился определить четкие рамки исполняемой партии для ученика, где он наиболее успешно будет реализовывать себя. «Нам нужны хорошие валторнисты для всех партий валторны, - говорил он, - в каждой есть свои специфические трудности, преодолеть которые бывает даже сложно мастеру».

   За свою долгую и плодотворную творческую жизнь Фердинанд Фердинандович сделал огромный вклад для развития  Московской валторновой школы. Он сумел подготовить  целое поколение  российских валторнистов, которые стали знаменитыми и получили свое призвание не только в своей стране, но и за рубежом, а в последующем  и самиподготовилипрекрасных исполнителей и педагогов, которые продолжили дело своего педагога и развивали как Московскую, так отечественную валторновую школу в целом.

   Однимиз таких выдающихся учеников Эккерта был Валерий Владимирович Полех (1918-2006). Он является одним из самых знаменитых представителей Московской валторновой школы. Его имя широко известно не только в отечественных валторновых кругах, но и  зарубежом. Будучи прекрасным исполнителем, лауреатом Всесоюзного конкурса музыкантов-исполнителей (1941 год, 1 премия), лауреатом всемирного фестиваля молодежи и студентов (Будапешт, 1949 год, 1 премия), он был и большим педагогом. В.В. Полех по праву считается лучшим интерпретатором валторновой миниатюры. Выпущен диск, где он виртуозно исполняет миниатюры в переложении для валторны и фортепиано таких композиторов как А. Страделла, П. Чайковский, А. Глазунов, Ф. Крейслер.

   Валерий Владимирович – первый исполнитель посвященного ему Концерта для валторны с оркестром Р. Глиэра (1951, Ленинград). Дирижировал симфоническим оркестром автор – Р. Глиэр.

Как писали его современники, Полех стремился «петь» на валторне! Технические пассажи исполнял грациозно, элегантно, певуче. Все эти качества позволили ему блестяще исполнить в Большом зале Московской консерватории в ансамбле с выдающимся певцом И.С. Козловским сложнейшее сочинение Б. Бриттена – Серенаду для тенора, валторны и струнного оркестра. Дирижировал оркестром Большого театра И.Б. Гусман.

   Свой богатый творческий опыт В.В. Полех щедро передавал молодым валторнистам. С 1955 по 1995 г. он преподавал в Музыкальном училище при Московской консерватории им. П.И. Чайковского. В 1975-1981 г. преподавал в Московской консерватории. Среди его учеников – Б. Воронов, М. Фрайман, В. Калачев, А. Кузнецов, А. Горностаев, А. Шарапан, Л. Полех, Д. Калинин, Т. Короткова и др.

  Еще однимиз выдающихся валторнистов, учеников Ф.Ф. Эккерта, был  Антон Иванович Усов. Он окончил Московскую консерваторию по классу валторны в 1916 году.С 1916-1918 работал артистом оркестра оперного театра Сергиевского народного дома, а с 1918-1928 год был солистом Большого театра, в 1922-1932 год – участник Персимфанса, а с 1928-1945 год, солист Большого симфонического оркестра Всесоюзного радио.

   В 1927 начинает свою деятельность на поприще педагога в Московском музыкальном техникуме. Преподает в музыкальном училище Ипполитова-Иванова,  в музыкальном училище имени Гнесиных. С 1938-1979 является педагогом Московской консерватории. В 1944-1956 год преподает в музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных, где с 1949-1950 является заведующим духовой кафедры.

    А. Усов внёс большой вклад в разработку методики преподавания: работает над пополнением учебно-методического материала, концертного репертуара. Делает редакцию методического труда Ф. Шоллара, дополняя ее своими переложениями и оригинальными пьесами. Написал более 30 пьес, составил сборник «Оркестровые трудности», в его редакции издан ряд произведений для валторны: Соната Бетховена, концерт Гайдна №2, концерт Моцарта №3, концерт Штрауса №1 и многие другие. Очень значительным является его труд «Вопросы теории и практики игры на валторне».В классе А.И. Усова учились такие знаменитые валторнисты как: С. Янкелевич, В. Дульский, Э. Пашаев, Б. Афанасьев, В. Кривошанов, С. Салимов, Ю. Скворцов, А. Серостанов, А. Косницкий, М. Давтян, С. Заставенко, Л. Ткабладзе, А. Димонт, М. Кукла, В. Галкин. 

   Еще одним прекрасным валторнистом, учеником  Ф. Эккерта, является Сергей Иванович Леонов. Московскую консерваторию он окончил в 1934. С этого же года становится солистом оркестра Большого театра. В 1935 году становится лауреатом Всесоюзного конкурса музыкантов-исполнителей в Ленинграде.В 1937 году начал работу педагогом по валторне в московской консерватории.  С 1945-1948 является преподавателем класса валторны Высшего училища военных дирижеров. В 1952-1957 работает педагогом в музыкальном училище Ипполитова-Иванова. С 1954-1979 год преподает в музыкальном училище имени Гнесиных, а с 1961 в музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных.

   С.И. Леонов – автор многочисленных переложений для валторны с фортепиано. Автор сборника «Полифонических пьес» для валторны и фортепиано. Так же составил сборник «Оркестровых трудностей», в состав которого входят партии из оперных сочинений.

К числу выдающихся валторнистов - учеников Ф. Эккерта можно отнести Арсения Александровича Янкелевича (1905-1986).

   В 1928 году окончил Московскую консерваторию. С 1928-1937 год является артистом симфонического оркестра Московской филармонии. В 1935 году на всесоюзном конкурсе музыкантов-исполнителей в Ленинграде получил вторую премию. С 1929 – 2957 солист оркестра Большого театра. Так же играет в Государственном симфоническом оркестре СССР.Педагогическая деятельность у Арсения Александровича Янкелевича началась с 1945 года. С этого года он работает в Музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных. С 1948 года начинает преподавать в Московской консерватории.Такие выдающиеся деятели как А. Хачатурян, А. Гедике и другие отзывались о А. Янкелевиче как о солисте высочайшего класса, замечательном педагоге и прекрасном композиторе. Учениками Янкелевича являются такие известьные валторнисты как А. Дёмин, Е. Крюковцев, А. Кузнецов, Р. Матикян, Ю. Степанов.

   Одним из выдающихся представителей Московской валторновой школы является Борис Васильевич Афанасьев (1933-1996). Борис Афанасьев был прекрасным валторнистом, замечательным педагогом. Он был человек огромной силы воли, и эта сила проявлялась в течение всей жизни. Борис Афанасьев окончил Московскую консерваторию у А.И. Усова. В 1952 году начинает работу артистом оркестра Большого театра. В 1954 – Большого симфонического оркестра Всесоюзного радио и телевидения. Так же играл в духовом камерном квинтете Всесоюзного радио. В 1957 году Борис Афанасьев занял первое место на международном конкурсе на духовых инструментах в Москве. В 1959 получил первую премию на престижном международном конкурсе «Пражская весна» (на этом конкурсе он разделил первую премию еще с одним великим отечественным валторнистом, представителем Московской валторновой школы А.С. Дёминым). 

Борис Афанасьев  является автором нескольких методических сочинений по обучению игре на медных духовых инструментах. Пишет работу по истории исполнительства искусств. Так же Борис Василевич сделал много записей валторновой музыки.

   По праву к выдающимся представителям Московской валторновой школы можно отнести Александра Алексеевича Рябинина (1916-1997). А.А. Рябинин в своей педагогической деятельности совмещал традиции Московской и Питерской валторновых школ. Он  являлся замечательным педагогом и исполнителем. Его учениками являются такие прекрасные валторнисты как Ф. Айрумян, А. Ермаков, С. Заставенко, Р. Матикян, Ю. Сизов, А. Тарасов, А. Федотов и другие.

    Из отзыва его учителя - профессора М.Н. Буяновского: «Будучи еще студентом Ленинградской консерватории, Рябинин в сольных концертных выступлениях и игрой в оркестре неизменно привлекал внимание слушателей артистичностью исполнения и проникновенным звучанием валторны. Эти исполнительские качества Рябинина побудили дирекцию Ленинградской государственной филармонии в 1938 году принять его в группу валторн симфонического оркестра, где он в скором времени занял должность солиста. На этой должности он зарекомендовал себя как талантливый, чуткий музыкант, превосходный валторнист, обладающий редким по красоте звуком».

   Так же прекрасный отзыв о нем оставил Борис Эммануилович Хайкин: «Музыкант, обладающий тонкой музыкальностью, исключительными виртуозными возможностями, острым чувством оркестрового ансамбля. У своего педагога Рябиннин унаследовал редкий по красоте звук и что очень ценно, способность передавать качество звука своим ученикам».

    Теплый отзыв о Рябинине оставил народный артист СССР Г.Н. Рождественский: «Мне приходилось много работать вместе с А. Рябининым как в Большом театре, так и в оркестрах Ленинградской филармонии, в Большом симфоническом оркестре Всесоюзного радио и Центрального телевидения во время зарубежных гастролей. Общение с ним всегда доставляло большое творческое удовольствие».

Отдельно хотелось бы остановиться и рассказать, об одном из лучших представителей Московской валторновой школы – А. С. Дёмине  (1932-2013). Анатолий Сергеевич Дёмин был блестящим валторнистом, педагогом с большой буквы, прекрасным музыкантом и человеком  большой души. Он сочетал в себе традиции двух валторновых школ, Питерской и Московской.

   Наверное, лучшим эпиграфом к судьбе Анатолия Сергеевича Дёмина будут его собственные слова, которые он часто повторял: «Я очень счастли­вый человек! Мне всегда везло в жиз­ни - я встречал очень много хороших людей!».

    Анатолий Сергеевич Дёмин родил­ся 19 февраля 1932 года в Ленингра­де, в простой и очень дружной семье. Толя был млад­шим из трех сыно­вей. Его отец, Сер­гей Анатольевич Дёмин, служил ко­мандиром бронепоезда, а мама - Прасковья Павлов­на - занималась домашним хозяйством. Отец умер еще до войны, а мать и двое братьев умерли во время блокады Ленинграда оставив Толю круглым сиротой. Единственным человеком, который мог его поддержать, была Тётя Ксения. Но много ли могла сделать для него одинокая женщина в умирающем от холода и голода горо­де? Детский дом был, пожалуй, един­ственным спасением для ленинград­ских детей во время блокады. Ксения пристроила и Толю, и свою собствен­ную дочь в детский дом, где были хоть и мизерные, но все же стабильные пи­тание и забота.

    Именно там, в детском доме, будущий солист симфонических оркестров впервые познакомился с духовыми инструментами. Он пробо­вал заниматься на флейте, играл каж­дое утро подъем на трубе. Дёмин рас­сказывал, что в детском доме был замечательный тенор фирмы «Цим­мерман», который он очень надеял­ся получить для занятий. И вот, когда этот тенор отдали другому мальчику, Толя полдня просидел под лестницей и горько плакал.      

  Там же, в детском доме, состоялось его первое знаком­ство с валторной, которую он поначалу невзлюбил и наотрез отказался на ней играть. Анатолий Сергеевич рассказывал, что, когда в послевоенном Ленинграде запустили трамваи, он привязал валторну к буферу трамвая, после чего инструмент с большим тру­дом удалось привести в рабочее со­стояние.

    Тем ни менее когда в детский дом пришли капитан и мичман с крейсера «Максим Горький» с целью набрать воспитанников в оркестр, Толя согласился пойти воспитанником на ко­рабль и играть там именно на валторне.

    Так началась новая страница в его биографии -  военно-морская. На ко­рабле воспитанник Дёмин стал актив­но и усердно заниматься, постепенно убеждая руководство оркестра в своих незаурядных способностях. Но продлилось его пребывание на крейсере всего полгода. Его товарищи-воспитанники соорудили самодельный плот и отправились в плавание по Финскому заливу. Друзья звали с со­бой и Толю, но он отказался, предпо­чтя занятия на валторне. На финском заливе начался сильный шторм. Руководство флота объявило тревогу и организовало спасательную операцию. Разразился грандиозный скандал, по­сле которого оркестр расформирова­ли. И  не смотря на то, что Дёмина не было среди «самоходов», его, как и всех отправили обратно в детский дом. Капитан крейсера был неумолим и наотрез отказался нести ответственность за судьбу таких недисциплинированных воспитанников.

Но тут в судьбе Дёмина принял участие мичман, тот самый, который проводил отбор детдомовцев в ор­кестр крейсера. Обратив внимание на юного и  старательного и подающе­го надежды музыканта, он пристроил его в оркестр военно-морского учили­ща имени Фрунзе. Там Дёмин смог продолжить свои занятия на валторне. В училище к нему довольно быстро сформировалось особое отношение: начальник оркестра через несколь­ко месяцев после зачисления Дёми­на в оркестр как-то спросил своих кол­лег: «Что за сумасшедший у вас там завелся в оркестре? Я утром иду на службу, он уже дудит. Вечером иду со службы - он все еще дудит! Он же у вас так с голоду помрет!» После это­го Дёмину было на­значено дополни­тельное питание, а еще через неко­торое время его полностью осво­бодили от строевой подготовки. На­чальник оркестра каждый день да­вал устное распоряжение старши­не: «Всех гоните на плац, а Дёмин пусть занимает­ся». Целыми дня­ми Толя увлечен­но занимался. Когда уставал играть на валторне, он са­дился за пианино, увлеченно разби­рая все фортепиан­ные ноты, какие  попадались под руку. Так, шутя, в перерывах между игрой на валторне он выучил сонату Бет­ховена! Через несколько лет, при по­ступлении в музыкальное училище, Дёмин исполнил эту сонату, и ему настоятель­но рекомендовали поступать не на духовое, а на фортепианное отделение, хотя у пианистов конкурс был значи­тельно больше, чем у духовиков.

   Как рассказывал Анатолий Сер­геевич, его ежедневные занятия на валторне в военном училище доходили до 12 часов!  Руководство училища относилось к нему по особому - увольнительные всем давали толь­ко по вечерам и на строго определенные часы, а Дёмину было разрешено покидать училище в любое время и на любой срок. По ве­черам, после занятий, Толя стал хо­дить играть в оркестр при кинотеа­тре - тогда перед вечерними сеанса­ми и в антракте в фойе кинотеатров играли оркестры.

Уже в то время к юному валтор­нисту стали прислушиваться стар­шие товарищи. Однажды сержант по фамилии Гейер попросил Толю пока­зать, как нужно играть на валторне. Впоследствии этот сержант стал про­фессиональным валторнистом и, спу­стя годы, при личной встрече с Дёми­ным говорил, что до конца жизни бу­дет вспоминать его с благодарностью за данные тогда советы.

По совету того же мичмана с крей­сера «Максим Горький» Толя пошел на прослушивание в музыкальное училище при Ленинградской консер­ватории. И там, по его рассказам, дол­го стоял в коридоре, никак не мог ре­шиться, в какой кабинет ему идти: в соседних классах проводили занятия два выдающихся валторниста, два профессора ЛГК - М.Н. Буяновский и П К. Орехов. Толя решил так: какая дверь первая откроется, в ту и пой­ду. Через мгновение открылась дверь класса, в коридор вышел Павел Константинович Орехов, увидел мальчика с валторной и строго сказал: «Ну, что стоишь? Заходи в класс, нечего под дверью торчать!». Так Дёмин попал в класс П.К. Орехова - педагога Божьей милостью, о котором и по сей день хо­дят легенды как о выдающемся ма­стере формирования исполнительско­го аппарата. Дёмин вспоминал Орехо­ва всю свою жизнь, был безмерно ему благодарен, говорил, что именно Оре­хов закладывал у учеников правильные основы исполнительского ма­стерства, давал «правильную школу». Уже будучи солистом оркестров и ла­уреатом престижных конкурсов, име­нитым профессором, воспитавшим не одно поколение валторнистов, живой легендой, Дёмин практически на каж­дом своем уроке вспоминал Орехова, приводил его в пример, ссылался на него как на самый большой авторитет.

В училище при ЛГК Дёмин встретил свою будущую жену - Миру Николаев­ну Тихонову, она была студенткой - виолончелисткой. Они так и шли всю жизнь рука об руку, вместе учились сначала в училище, потом в консер­ватории. Как вспоминал Дёмин, «Бла­годаря жене я побывал, наверное, во всех лучших струнных классах сначала ЛГК, а потом и МГК. Уроки выдаю­щихся струнников очень повлияли на меня, я начал перенимать некоторые особенности игры на струнных инстру­ментах, пытаться садаптировать их на валторне». На своих уроках Дёмин не­редко объяснял ученикам правильное дыхание или свободную работу амбу­шюра, приводя в пример именно игру на струнных инструментах.

Музыкальное училище Дёмин так и не окончил. Уже на втором курсе его вызвал к себе ректор ЛГК Павел Алек­сеевич Серебряков и настоятельно потребовал, чтобы Дёмин играл всту­пительные экзамены в консервато­рию. Дёмин с успехом поступил в Ле­нинградскую консерваторию в класс профессора П.К. Орехова. Сам Оре­хов был на гастролях в то время, когда ректор решал судьбу Дёмина, и был очень удивлен, обнаружив такую пе­ремену в статусе своего студента. Че­рез некоторое время Дёмин начал ра­ботать первым валторнистом в орке­стре Ленинградского Малого оперного театра, где выучил наизусть практиче­ски весь репертуар первого валторни­ста в оперном театре.

В 1952 году, когда А.С. Дёмин был на третьем курсе ЛГК, с ним произо­шло событие, изменившее всю его дальнейшую жизнь. Один из друзей пригласил его в Бологое под предло­гом «на картошку». И попросил обяза­тельно взять с собой валторну, чтобы «что-то там поиграть». Впоследствии сам Анатолий Сергеевич рассказы­вал так: «Просыпаюсь утром в поез­де, смотрю в окно - столица!» И толь­ко тут выяснилось, что товарищ при­вез его на прослушивание в Большой театр! И вот к девяти утра не выспав­шийся, совершенно не ожидавший та­кого поворота событий Дёмин явился в Большой театр и попал, что называ­ется, в самый крутой переплет: в теа­тре проходило собрание всех дириже­ров, и прослушивание назначили сра­зу по окончании этого собрания. Дё­мин рассказывал, что когда он вышел в Бетховенский зал играть прослушивание и увидел в зале практически всех именитых дирижеров того вре­мени - Н.С. Голованова, А.Ш. Мелик- Пашаева и других, он не на шутку начал волноваться и решил, что закроет глаза, чтобы не смотреть в зал. Играл он тогда «Вокализ» С.В. Рахманино­ва в оригинальной (высокой) тональ­ности. Анатолий Сергеевич надеял­ся, что его возьмут в оркестр стаже­ром. Через семь месяцев (оформле­ние документов в ведущие творче­ские коллективы в то время было де­лом весьма долгим) он был зачислен в оркестр Большого театра на долж­ность солиста группы валторн. Так изЛенинградского студента Дёмин стал солистом одного из самых профессиональных и прославленных коллекти­вов страны.

Работа в Большом Театре суще­ственно повлияла на формирование личности молодого музыканта, раз­витие его исполнительского кругозо­ра, интерпретаторскую культуру. Пер­вое время, по словам Анатолия Сергеевича, он буквально жил в театре: утром репетиция, вечером - спектакль, а между ними он занимался на инструменте, ходил на репетиции пев­цов, слушал, запоминал, учился во­кальным приемам. Там, в театре, Дёмин познакомился с выдающимися музыкантами, певцами, дирижерами. С теплотой и благодарностью он вспо­минал Тимофея Александровича Докшицера. Именно Докшицер подсказал молодому музыканту хитрый прием, используя который, Дёмин через не­сколько лет произвел фурор на меж­дународном конкурсе в Праге. Мелик Пашаев чрезвычайно ценил мастер­ство игры Анатолия Сергеевича и спе­циально просил администрацию теа­тра, чтобы на его спектакли приглаша­ли первым валторнистом именно Дё­мина. Там же, в Большом театре Дё­мин знакомится с Евгением Светла­новым, который начинал свою твор­ческую деятельность сначала в каче­стве дирижера, а с 1963 по 1965 год был главным дирижером ГАБТа.

     Поступив на работу в Большой те­атр, Дёмин переехал с супругой в Москву, и оба они оформили перевод в Московскую консерваторию. Дёмин поступил в класс профессора Арсе­ния Александровича Янкелевича, который был незаурядным валторни­стом и опытным педагогом. Помимо прочего Янкелевич был композито­ром, он написал несколько ярких характерных произведений для валтор­ны, издал «Школу игры на валторне», которая является одним из основных учебно-методических пособий отечественных педагогов валторнистов, также известна и за рубежом. После ленинградской строгой, «академич­ной» школы Дёмин довольно тяжело приспосабливался к московской мане­ре играть и преподавать. На каком-то этапе у них с Янкелевичем даже на­зрел конфликт из-за того, что Дёмин наотрез отказывался перенимать мо­сковскую ритмически свободную, рубатную и экспрессивную игру. Эта особая московская традиция исполнения уходит своими корнями еще к тем вре­менам, когда солистом императорских театров был Осип Сханилец - один из основателей московской школы игры на валторне. Однако Арсений Алек­сандрович Янкелевич был представи­телем той прекрасной, старой плея­ды великих консерваторских профес­соров, отличавшихся истинным бла­городством и великодушием. Янке­левич сказал тогда Дёмину: «Толень­ка, я не хочу тебе мешать и ломать тебя, у тебя свой собственный путь и свое лицо в музыке. Иди своим пу­тем, играй так, как бог тебе на душу положил». У Дёмина с Янкелевичем навсегда сохранились очень теплые и дружеские отношения.

В 1957 году Дёмин окончил Мо­сковскую консерваторию, в том же году победил на всесоюзном конкур­се и завоевал золотую медаль на международном. Через два года, в 1959-м советские валторнисты Ана­толий Дёмин и Борис Афанасьев три­умфально побеждают на междуна­родном конкурсе «Пражская весна», разделив 1-е место. Там, на конкур­се в Праге, Дёмин исполнил «Арию» из сюиты И. С. Баха, использовав тот самый хитрый исполнительский при­ём, которому его научил Тимофей Докшицер. Филируя звук, он брал очень короткое маленькое дыхание,  что позволяло создавать у слушателя иллюзию перманентности исполнения длинных музыкальных фраз на одном дыхании.ФрансисПуленк на следующий день после выступления Демина сказал в интервью одной из газет: «Наивысшим наслаждением было для меня исполнение русским валторнистом Дёминым «Арии Баха»!»

    Сам Анатолий Сергеевич вспоминал те дни, так: «На следующий день после концерта лауреатов утром я спу­стился на завтрак в ресторан при гостинице. Меня тут же обступила тол­па незнакомых мне людей, они буквально меня ощупывали, удивленно качали головой и пытались на плохом русском языке задать один и тот же вопрос: "Скажите, как же вам уда­лось сыграть всю Арию и ни разу не взять дыхание? А я смеюсь и говорю: "Да вы что, братцы! Я же там в каждом такте дышу!"». Нужно сказать, что на том конкурсе в Праге советские валторнисты настолько превосходили в мастерстве своих коллег, что вто­рую премию конкурсная комиссия не присудила никому. А третью поделили представители Чехословакии и Германии, оба ставшие впоследствиим известными на Западе солистами.

В 1965 году Евгения Светланова пригласили возглавить Государственный академический симфонический оркестр СССР. Став главным дири­жером ГАСО СССР, Светланов  незамедлительно предложил Дёмину ме­сто солиста в своем оркестре. Дёмин стал совмещать работу в качестве солиста двух крупнейших творческих коллективов. Только ему и еще трем музыкантам ГАБТА особым распо­ряжением министра культуры СССР Екатерины Фурцевой было разреше­но совмещать работу в Большом те­атре и в других коллективах, сохра­няя при этом полную ставку.

А.С. Дёмин был блистатель­ным солистом Госоркестра с 1965 по 1989 год. В составе оркестра мно­го гастролировал по стране, побы­вал в 27 странах мира. Участвовал также в многочисленных фондовых записях Госоркестра. В характери­стике, которую Е.Ф.Светланов писал для Высшей аттестационной комис­сии, есть такие слова: «В лице Дёми­на мы имеем выдающегося музыкан­та, валторниста уникального даро­вания и масштаба. За всю историю исполнительства на валторне (ин­струменту недавно "исполнилось" 300 лет), пожалуй, не было еще та­кого мастера, как Дёмин. Наша твор­ческая жизнь с Дёминым насчитыва­ет уже десятки лет совместной ра­боты в ГАБТе и в ГАСО, да и вооб­ще, везде, где мне приходилось ре­шать за пультом наиболее сложные исполнительские задачи. Так что я имею более чем кто-либо оснований характеризовать музыканта, являю­щегося гордостью советского искус­ства» (в тексте сохранено подчерки­вание, сделанное самим Е.Ф.Свет­лановым).

В период работы в ГАСО Дёмин много выступает в составе дере­вянного квинтета ГАСО, участвует в фондовых записях произведений Бетховена, Моцарта, Рубинштейна,  Алябьева,  Балакирева, Светланова, Пуленка и др. В составе этого ан­самбля играли поистине выдающи­еся музыканты-духовики: Соколов, Красавин, Зверев, Любимов; с ним выступали многие именитые музыканты, такие как ЭлисоВирсаладзе и Алексей Наседкин. Совместно с молодым тогда пианистом Михаи­лом Плетнёвым и скрипачом Вале­рием Климовым Дёмин сделал ве­ликолепную запись трио И. Брам­са для скрипки, валторны и форте­пиано.

 Свою педагогическую деятель­ность Дёмин начал в московском музыкальном училище им. Ипполитова - Иванова в 1959 году. В 1973-м его пригласили работать в Московскую государственную консерваторию им. П.И. Чайковского. 40 лет отдал Дёмин работе в классе валторны МГК, воспитав за эти годы целую плеяду ярчайших, высокопрофессиональных музыкантов, возглавляющих сегодня ведущие симфоничесхие оркестры страны и мира. Среди учеников Дёмина заслуженные артисты России: солист РНО, профессор МГК им. Чайковского Игорь Макаров, солист ГАБТ Андрей Ферапонтов, солист  ГСО «Новая Россия» Глеб Карпушкин, солист НФОР Станислав Давыдов, солист ГАСО им. Е. Светланова Валерий Жаворонков, солист и руководитель Брасс – квинтета «5+1» Павел Делий. Из класса Дёмина также вышел солист кубанского оркестра Максим Кувычко, солист  оркестра Максим Кувычко, солист оркестра МТКЦ П. Слободкина Сергей Крюковцев.

Анатолий Сергеевич Дёмин был постоянным участником жюри исполнительских конкурсов, проводил мастер-классы, оказывал консультационную помощь разработчикам и производителям валторн, композиторам, методистам и исследователям.

  Основную мысль данной работы можно выразить словами А.К. Кузнецова.  В своем выступлении на вечере памяти Эккерта и Янкелевича, известный отечественный валторнист А.К.Кузнецов дал очень точное и емкое определение специфических особенностей московской валторновой школы. Он сказал:  «Московская школа была экспериментальной, валторнисты искали свой собственный творческий почерк, исполнительский стиль, новые яркие средства художественной выразительности. Эта тенденция пошла еще со времен  О. Сханильца, игра которого отличалась экспрессивностью, рубатностью и яркой художественной выразительностью». 

     Московская валторновая исполнительско - педагогическая школа имеет 300 летнюю историю. В рамках отечественной валторновой школы, Московская школа проделала огромный путь в своем становлении и развитии. Получив свое начало еще со времени крепостных и придворных оркестров, она уже в 19 воплотилась в самостоятельное явление со своими традициями. Она вобрала в себя все лучшие черты мирового исполнительства на валторне – это академизм в игре, заложенный первыми педагогами, представителями ведущих западных европейских школ,  которые стали родоначальниками московской исполнительской и педагогической школы. Это и особый стиль звуковедения и звукоизвлечения.  К этому добавилась «русская песенность», прослеживаемая в исполнительстве отечественных представителей. И особая экспрессивность в игре, большая прочувственность исполняемого материала.

    На традициях Московской валторновой школы было воспитанно много выдающихся валторнистов. Они заняли свои почетные места среди лучших мировых исполнителей на валторне, принесли ряд крупных побед на мировых конкурсах.

 Список литературы

1. 1. Баранцев А.П. История обучения игре на духовых инструментах в России: дис. канд. искусствовед. -  Петрозаводск, 1973.

2. 2. Беленов Л.Д. Исследование развития конструктивных особенностей современных валторн и принципов игры на них: Дис. … канд. искусствовед. - М., 1977.

3. 3. Болотин С.В. Энциклопедический биографический словарь музыкантов-исполнителей на духовых инструментах. - М.: Радуница, 1995

4. 4. Буяновский  В.М. О советской школе игры на валторне. // Исполнительство на духовых инструментах и вопросы музыкальной педагогики: Труды ГМПИ им. Гнесиных. Вып.45. - М., 1979. - С.131 – 149.

5. 5. Буяновский В. Валторна.  - М.: Музыка, 1971.

6. 6. Буяновский М. В классах духовых инструментов - Ленинградская консерватория в воспоминаниях. - Л., 1962.

7. 7. Вертков К. Русская роговая музыка. – М-Л.: Музгиз, 1948. – 84 с.

8. 8. Делий П.Ю.  Формирование исполнительского аппарата валторниста в процессе профессиональной подготовки:  дис. канд. пед. наук – М., 2003

9. 9. Делий П.Ю. «Анатолий Сергеевич Дёмин – любимый учитель, коллега и друг» (статья) // Музыка и время: In Memoriam. Журнал. Научтехлитиздат. 2014. -№ 3-  С. 11 - 14

10. 10. Полех В. Школа игры на валторне. - М.: Музыка,1986.

11.  11. Мастера игры на духовых инструментах Московской консерватории /Ред.-сост.Ю.Усов  - М.,1979

12. 12. Усов. Ю.  История отечественного исполнительства на духовых инструментах – М. Музыка, 1975.

13. Сведения об авторе

14. Круглов Е. А. - магистрант 1 курса ,  факультет музыкального искусства, Московский государственный институт культуры, научный руководитель -заслуженный артист РФ,  кандидат педагогических наук,  доцент кафедры духовых оркестров и ансамблей Делий П.Ю.

К оглавлению выпуска